Профессор А. И. Германович – ученый и педагог
«Думая об Александре Илариевиче Германовиче, Учителе моем и многих моих коллег, все более склоняюсь к мысли: кристально чистые, светлые люди бывают; они были, есть и, надеюсь, всегда будут, иначе жизнь человеческая стала бы адом. Развивая эту мысль, переводя ее в плоскость логических схем, я могла бы сказать следующее: если белое принять за А, черное – за Б, а промежуточные тона – за Аб, аБ и т.д., то место Александра Илариевича в этой системе координат можно было определить как ААА..б, то есть как максимально приближенное к самому-самому белому. Этим несколько необычным сравнением я хочу подчеркнуть главную мысль: речь пойдет о большом, интересном, разностороннем, умном человеке, от которого буквально физически исходил свет добра и тепла».
Е. Н. Сидоренко
«Сотни учителей вырастил А. И. Германович. По всему Крыму и далеко за его пределами трудятся воспитанники т. Германовича, среди которых есть немало кандидатов и докторов наук. Нет в нашей области такого учителя-словесника, который не знал бы А. И. Германовича, не обращался бы к нему за помощью и советом».
Крымская правда, 1956 г.
Александр Илариевич Германович – филолог широкого профиля, специалист в области общего языкознания, истории русского литературного языка, русской литературы, методики преподавания языка и литературы, знаток и популяризатор классической и народной музыки, отечественного театра.
А. И. Германович родился 8 марта 1896 г. в семье крестьянина деревни Радионовка Мстиславского района (территория современной Белоруссии). Тяжелые условия в детстве привели к заболеванию костным туберкулезом, что отразилось на всей дальнейшей жизни. Обучался в Мстиславском духовном училище. Четыре общеобразовательных класса закончил в Могилевской духовной семинарии. В 1916 г. был принят «казеннокоштным» студентом в Нежинский историко-филологический институт князя А. А. Безбородко (с 1919 г. до 1934 г. – Научно-педагогический институт, институт народного образования), где смог проучиться только год – умерли родители, и он, как старший, должен был содержать семью из семи человек. Вернувшись в родную деревню, устроился на работу учителем начальной школы. В 1919 г. возобновил учебу в Нежинском институте, который окончил через два года. С 1923 г. – учитель, заведующий школой сначала в Монастырщине, затем – в г. Красном Смоленской области.
Здание Могилевской духовной семинарии. Дореволюционная открытка. 
Нежинский историко-филологический институт князя А. А. Безбородко. Дореволюционный фотоснимок.
В 1930–1931 учебном году, преподавая в Родниковской школе Раменского района, увлекся научной работой в области русского языкознания. С 1931 г. по 1934 г. являлся аспирантом научно-исследовательских институтов языковедения в Москве и Ленинграде. В 1934–1938 гг. преподавал в Казахском педагогическом (Алма-Ата) и Новгородском учительском институтах. Во время Великой Отечественной войны, являясь преподавателем Крымского государственного педагогического института им. М. В. Фрунзе, вместе с вузом был эвакуирован в Дагестан, где продолжил работу. Из-за инвалидности не смог пойти на фронт, но активно работал в тылу, в том числе и на строительстве оборонительных сооружений вокруг Махачкалы. В октябре 1944 г. начался первый послевоенный учебный год в освобожденном Симферополе. Следующий этап жизни связан исключительно с Крымом. Степень кандидата филологических наук А. И. Германович получил в 1938 г., доктора филологических наук – в 1962 г. Звание доцента присвоено в 1939 г., профессора – в 1965 г.
Здание новгородской духовной семинарии, с 1919 г. – главный корпус Новгородского института народного образования. Дореволюционная открытка. 
Новгородский государственный учительский институт, факультет русского языка и литературы. В верхнем правом углу – А. И. Германович. Фотоснимок 2-й половины 30-х гг.
Многогранной была деятельность в Крымском пединституте. А. И. Германович вел лекции, семинары, занимался научной работой, проводил «музыкальные вторники», был инициатором создания клуба любителей книги. Александр Илариевич, являясь «патриархом» факультета, маститым ученым, был скромным человеком. Много теплых писем получал профессор, много слов благодарности слышал от своих учеников. Фрагмент письма студентки В. Пономаренко в редакцию газеты «Крымская правда»:
«В жизни каждого из нас встречается человек, с которым бывают связаны наиболее волнующие, критические моменты нашей судьбы. Есть люди, которые умеют не только передать другому свои знания, но и открыть целый мир, приобщить к прекрасному, к миру лучших человеческих качеств. Таким человеком является для меня Александр Илариевич Германович»
(Пономаренко В. Спасибо, профессор // Крымская правда. 1969. 17 апреля)
Александр Илариевич помог Вере стать студенткой-заочницей Крымского педагогического института – девушка была серьезно больна, прикована к постели. Каждую сессию он приезжал к ней в Евпаторию принимать зачеты и экзамены, хотя сам всегда испытывал сложности в передвижении.
Крымский литератор Светлана Ягупова в своих воспоминаниях отметила:
«Александр Илариевич Германович был не только истинным просветителем (этой редкостной ныне породы людей), но и Человеком в самом высоком смысле слова. Не многие знают о том, что, уже будучи тяжело больным, он продолжал поддерживать тех, кто долгие годы был прикован к постели (а их в Крыму много): принимал у них экзамены, привозил книги и музыку собственной души, чистой, благородной, мужественной. Удивительная незамкнутость на себе, перенос внимания на интересы окружающих его людей сделали жизнь А. И. Германовича гармоничной, достойной восхищения и долгой памяти».
Коллеги Александра Илариевича отмечали его скромность, доброту, человечность. Спокойный, сосредоточенный на главном, рассудительный, он, ничего не принимая без аргументов, свои выводы и заключения сопровождал простыми, но убедительными доказательствами. С ним можно было говорить обо всем без боязни быть неправильно понятым.
Александр Илариевич был всегда просто и аккуратно одет. Ценил время, был всегда точен. Говорил медленно, не торопясь. Была у него несколько необычная, странная особенность. Если его спрашивали о чем-то, он обычно отвечал не сразу и продолжал разговаривать о чем угодно, как будто специально уходил от ответа. Проходило какое-то время, он возвращался к вопросу и давал обстоятельный ответ. Лекции Александр Илариевич читал также своеобразно. Говорил не спеша, низким, грудным глуховатым голосом. Высказывал какую-то интересную идею, мысль, отходил от нее, потом снова возвращался к ней с другой стороны, проводил параллели с подобными явлениями, привлекал для сравнения экстралингвистический, бытовой материал. Иногда казалось, что за многочисленными ассоциациями теряется главная мысль. В тетрадях не было стройного конспекта, до деталей разрабатывающего тему. Подобная методика чтения лекций связана не только с характером лектора, но и с эрудированностью, возможностью проводить разного рода параллели, с ассоциативным мышлением.
Он никогда не боялся признаться, что чего-то не знает, всегда с удовольствием общался, умел слушать. Речь Александра Илариевича была яркой, эмоциональной. Он находил сочные, выразительные слова, не был пуристом; нес в себе культуру русского слова. Из воспоминаний Е. Н. Сидоренко:
«Вспоминаю казусный случай, свидетелем которого случилось стать. Мы с Л. С. Пастуховой зашли как-то к Александру Илариевичу проведать его во время болезни. Спрашиваем: “Как вы сегодня себя чувствуете?”. – “Хорошо, – басом, полураспевно с едва слышимым белорусским акцентом отвечает Александр Йлариевич. – Уже тефтЕлю съел”. – “ТЕфтелю”, – исправляет Лидия Сергеевна. – “Неужели? – удивляется Александр Илариевич. – Ну что ж, спасибо. Век живи – век учись”. (Попутно заметим, что современные словари дают ударение на второй слог)».
Работал по 10–12 часов, иногда больше. Кроме научной работы и помощи школе у него было два увлечения: музыка и пчеловодство. О последнем знали немногие. Еще в молодости, работая директором сельской школы, Александр Илариевич увлекся пчеловодством, изучал биологию пчел на пасеке, которую он завел при школе. Результатом стала публикация двух статей в журнале «Пчеловодство».
Выпускная виньетка отделения русского языка и литературы историко-филологического факультета Крымского государственного педагогического института им. М. В. Фрунзе. 1957 г. Среди преподавателей – А. И. Германович. 
А. И. Германович. Фотоснимок с выпускной виньетки отделения русского языка и литературы историко-филологического факультета Крымского государственного педагогического института им. М. В. Фрунзе. 1957 г.
На протяжении всей жизни А. И. Германович был поклонником классической музыки; он собрал уникальную домашнюю фонотеку, которая являлась тогда одной из крупнейших личных фонотек в Советском Союзе (насчитывала более полутора тысяч пластинок и несколько десятков тысяч записей, многие из них были уникальными). Каждому, кто уезжал в другой город, Александр Илариевич давал список пластинок, которые надо было купить, и адреса магазинов. Фонотекой пользовались не только студенты, преподаватели и аспиранты, но и городское музыкальное училище им. П. И. Чайковского, и радиокомитет. После смерти Александра Илариевича она была куплена у наследников историческим факультетом СГУ им. М. В. Фрунзе (до настоящего момента не сохранилась).
Справа от письменного стола в рабочем кабинете Александра Илариевича висела скрипка. Сам он на ней играл редко, чаще кто-то из гостей исполнял по своему выбору или по заказу Александра Илариевича какое-либо музыкальное произведение. Домашние музыкальные вечера для городской интеллигенции были известны всему Симферополю и собирали круг творческих людей. Славились и «музыкальные» («литературно-музыкальные») вторники. Без них студенческая жизнь казалась бы пресной. Формы их проведения были разными. Они проходили на улице Ленина, 17, где находился один из корпусов педагогического института, в 46-й аудитории. Вначале образовался небольшой кружок любителей и знатоков музыки. Знакомились с музыкальной азбукой, с голосом и оркестровыми красками, затем поняли, что собравшемуся коллективу под силу композиторские и исполнительские портреты. Приходили не только филологи, но и студенты других факультетов. Заканчивалась официально намеченная, подготовленная заранее программа – начиналась импровизация: чтение стихотворений, исполнение музыкальных произведений на фортепьяно, гитаре, пение. Так проходили литературно-музыкальные вторники, десятки лет связанные с именем Александра Илариевича Германовича. О том, какой след они оставили в душе студентов, свидетельствуют письма, присланные преподавателю через годы:
«…С какой благодарностью вспоминаю я теперь наши «вторники». Все самое лучшее связано с ними. А наши коллективные выходы на концерты, подготовка к ним, обсуждения! И каждый раз после такого концерта или нашего “вторника” мы на себе еще раз убеждались, как преображает музыка человека, обогащает, облагораживает, очищает от всяких житейских мелочей; все плохое, что было, кажется таким ничтожным! Думаешь, как же прекрасна жизнь и как много в ней хорошего! В эти минуты как будто какая-то невидимая завеса спадает с души, и делается доступнее й чужая радость, и горе, и самому хочется быть лучше. И не одна я говорила и говорю сейчас Вам: “Спасибо, дорогой Александр Илариевич, тысячу раз спасибо за тот прекрасный мир, который Вы открыли и открываете нам; за то, что, несмотря на свою занятость, Вы находите время для нас, для тех, кто стремится глубже понять, лучше и ближе узнать мир музыки, мир прекрасного. А это нам очень нужно».
(Н. Малинская, 1963 г.)
«Вы спрашиваете, что мне дали наши ”вторники”? Я боюсь громких фраз, но почему бы не сказать то, что есть на самом деле? Очень многое дали. Открыли то, что ранее казалось недоступным мне, – музыку. Я полюбила концерты симфонической музыки, у меня появились любимые композиторы, исполнители. Ведь это целый мир! Я нисколько не преувеличиваю. Да, именно на «вторниках» я поняла, что люблю музыку. Наши «вторники» сделали очень многое для меня и моих товарищей, никогда не занимавшихся музыкой, не имеющих никакого музыкального воспитания. Мои выступления – первые робкие шаги – все- таки очень повлияли на преодоление той скованности, которая мне очень мешала…».
(Л. Сычева, 1963 г.)
Александр Илариевич обладал широкой культурой, высокой образованностью – это был филолог в полном смысле этого слова. Он был знаком со многими выдающимися лингвистами, работал вместе с Т. Г. Локтевым; его хорошо знали, с ним общались Ф. П. Филин, Б. А. Ларин, Е. М. Галкина-Федорук, Р. А. Аванесов и другие. Он вел переписку с английским лингвистом, позже – профессором Нью-Йоркского университета Б. О. Унбегауном, перу которого принадлежат фундаментальные работы по истории русского языка XV в. В 1964 г. Б. О. Унбегаун обратился к А. И. Германовичу с просьбой прислать его работу, связанную с происхождением названий животных в славянских языках. Просьба была выполнена. Спустя некоторое время Александр Илариевич направил английскому ученому в Оксфордский университет вышедшую в свет работу «Междометия современного русского языка», в которой рассмотрены не только междометия, слова, обращенные к животным, но и освещены малоисследованные разделы разговорной речи. Оценивая многолетний труд советского лингвиста, Б. О. Унбегаун писал (на русском языке):
«Это не только самое полное описание междометий с убедительной классификацией, но и исследование, содержащее доселе совершенно неразработанные отделы морфологии и синтаксиса междометий. Я знаю, что Ваша книга имеет здесь большой успех и ее купили многие мои студенты. Честь Вам и слава!»
(Шантырь С. Архив языковеда // Курортная газета. 1974. 19 ноября).
Выпускная виньетка историко-филологического факультета Крымского государственного педагогического института им. М. В. Фрунзе. 1962 г. Среди преподавателей – А. И. Германович. 
А. И. Германович. Фотоснимок с выпускной виньетки историко-филологического факультета Крымского государственного педагогического института им. М. В. Фрунзе. 1962 г.
Александр Илариевич являлся крупнейшим специалистом в области междометий. Этой части речи была посвящена первая (1941 г.) и многие другие его публикации. Итогом его деятельности и этой области стала монография «Междометия русского языка» (Киев, 1966), ставшая основной докторской диссертации. Автор детально рассмотрел междометия с содержательной, словообразовательной, синтаксической и формально-интонационной стороны. Профессор Германович подчеркнул, что междометия – это, прежде всего, факт звучащего языка, связанного с интонацией, жестами, мимикой. Направление, заложенное в изучении междометий в работах А. И. Германовича, опиралось на труды М. В. Ломоносова, А. X. Восгокова, А. А. Шахматова, В. В. Виноградова. Особое внимание в книге уделено характеристике эмоциональных и императивных междометий русского языка. Подчеркнута их стилистическая ценность, связь со стилем писателя. Оригинально представлена интонационная природа междометий; использованы нотные записи для показа высоты тона, с которым произносится междометие в зависимости от сообщаемой ему «смысловой» нагрузки, от его местоположения во фразе и других условий. Монография о междометиях – фундаментальный труд, содержащий сведения не только об этой часта речи, но и касающийся вопросов лексики, фонетики, словообразования, синтаксиса, общих проблем лингвистики.
А. И. Германович занимался изучением истории литературного языка, истории славянских и классических языков. При этом в своей научной работе тяготел к языку художественных произведений, стилистике, вопросам ораторского искусства и выразительного чтения. Отход от формализма в преподавании языка в вузе и школе, преодоление схоластики, стремление к обучению языку как орудию мышления обусловили новый вид работы – языковой анализ художественных литературных произведений. Начало этому направлению было положено в работах К. Д. Ушинского, М. А. Рыбниковой, Л. В. Щербы. Александр Илариевич говорил о том, что языковой анализ учит понимать содержание литературно-художественного произведения, выразительно читать его, повышает языковую культуру школьников и студентов.
Известны три опыта анализа языка, стиля и поэтики стихотворений А. С. Пушкина «Зимняя дорога», «Зимнее утро», «Погасло дневное светило», выполненных А. И. Германовичем и опубликованных им. Он стремился проследить, как появляются волшебные звуки пушкинского стиха, что стоит за ними. Стихотворение «Зимняя дорога» не было предметом детального изучения пушкинистами до Александра Илариевича (1970 г.), были сделаны лишь отдельные наблюдения.
Профессор считал, что «учитель-словесник» должен сопровождать работу над содержанием и формой стихотворения выразительным чтением. Оно начинает, оно же и подводит итог всей работе, доказывал ученый. Свободному и проникновенному чтению поэтических произведений предшествует длительный процесс работы над фразой, над каждым звуком. На семинарах по выразительному чтению слушали пластинки с записями Яхонтова, Ильинского, Грибова, Литвинова, народные сказки в исполнении Москвина, Рыжовой, Гурчаниновой, Орловой и др. Все они были из личной фонотеки А. И. Германовича. Александр Илариевич поднимал студентов, заставляя расправить плечи и вслед за ним многократно повторять сочетания разных звуков, отдельные слова, словосочетания, предложения. Потом переходили к скороговоркам.
А. И. Германович владел несколькими языками: древнегреческим, латынью, немецким, польским, белорусским. В 1960-х Симферополь посетил один из польских ученых. Александр Илариевич не только общался с ним на его родном языке, но и исполнял дуэтом польские песни. На немецком языке читал вслух своей жене Басе Ирмовне книги с готическим шрифтом – произведения Шиллера, Гете.
Большое внимание А. И. Германович уделял работе со студентами, аспирантами. За свою почти пятидесятилетнюю педагогическую деятельность он воспитал не одно поколение вузовских и школьных преподавателей. Под руководством А. И. Германовичем защищены кандидатские диссертации А. Е. Киселева («Лексические повторы как средство выражения грамматических значений»), Г. С. Барлаковой («Особенности синтаксиса русских пословиц»), В. Н. Михайлова («Поэтика собственных имен в творчестве Н. В. Гоголя»).
* * * * * * * * *
Александр Илариевич был большим знатоком и ценителем книги. В 60-е годы активно работало общество книголюбов. В него входили люди, беззаветно любящие книгу. Душой общества был А. И. Германович. Он устраивал заседания, на некоторых из них сам делал доклады, обзоры книжных новинок, тематические обзоры. А. И. Германович был завсегдатаем вузовской библиотеки, хорошо знал ее фонды. Неоднократно выступал за улучшение условий работы библиотеки, хранения книг, расширение площадей. Он ценил книги, представляющие исторический интерес. По воспоминаниям библиографа В. И. Канарш, именно Александр Илариевич подал идею выделить из общего фонда книги, принадлежавшие декабристам. Он обнаружил в библиотеке пединститута книгу с автографом Никиты Муравьева. Благодаря инициативе Александра Илариевича библиотека КФУ им. В. И. Вернадского имеет ряд книг, принадлежавших декабристам, а также книгу с автографом-визой коменданта Читинского острога. Возможно, книги переданы через дочь С. П. Трубецкого, вышедшую замуж за сына В. Л. Давыдова и переехавшую в Саблы (в настоящее время – с. Партизанское Симферопольского района), а также – из имения Н. М. Муравьева, находившегося в местечке Кильбурук недалеко от Симферополя.
Александр Илариевич был библиофилом, интересовался старопечатной книгой, увлекался собиранием книг по искусству, ценил так называемые «подносные» (подарочные) издания, книги с автографами. «Открываешь хорошо оформленное издание – и чувствуешь воздух книги», – говорил он. Профессор был обладателем прекрасной собственной библиотеки по языкознанию. При этом из его богатой научной библиотеки можно было одолжить любую книгу. В. М. Панфилов в своих воспоминаниях обратил внимание на то, что Александр Илариевич прекрасно знал, где и какая книга стоит на стеллажах в его личной библиотеке:
«Как-то мы пришли к нему вместе с моим другом А. Е. Киселевым, тоже аспирантом… О чем-то Афиноген Ефимович спросил А. И. Германовича. Тот был нездоров и лежал в постели. Извинившись, что не может встать, он сказал: “Подобные примеры я когда-то видел в грамматике турецкого языка, Посмотрите сами. Книга на среднем стеллаже, на второй сверху полке, пятая или шестая с этого края”. Нас тогда это просто поразило».
Часть книг А. И. Германович преподнес в дар хранилищу древнерусских рукописей Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР. Одну из этих книг – уникальную, рукопись «Пословицы народные, собранные по алфавиту», состоящую из 2497 русских пословиц и поговорок, относящихся в XVIII в., ученый отредактировал сам. В Пушкинский дом А. И. Германович передал и архив известного литературоведа Е. В. Петухова. Он содержал более тысячи писем, адресованных ему отечественными и зарубежными учеными, в том числе А. И. Соболевским, А. А. Шахматовым, В. И. Срезневским, Я. К. Гротом. С 1919 г. по 1948 г. Е. В. Петухов жил и работал в г. Симферополе.
После смерти Александра Илариевича Л. М. Алиева передала библиотеке СГУ им. М. В. Фрунзе более 700 томов его личной библиотеки. В настоящее время это одна из первых трех личных библиотек, которые хранятся в фонде Научной библиотеки КФУ им. В. И. Вернадского как единая книжная коллекция. Свою библиотеку Александр Илариевич собирал всю жизнь. Она представляет собой типичную коллекцию книг ученого. Отличительной особенностью этого книжного собрания является сюжетный экслибрис, который встречается на некоторых книгах. В свое время старейший сотрудник библиотеки В. И. Канарш так описала его:
«… странный книжный знак с изображением на фоне стопки книг юноши в нарядном костюме, играющем на каком-то музыкальном инструменте, и … петуха отчасти отражает научные интересы, библиофильские увлечения и характер владельца. Книга – это понятно; исполнение же какой-то мелодии, очевидно, свидетельство любви А. И. Германовича к музыке. Петух, издавна признанный у разных народов самой бойкой птицей, – символ борьбы и боя».
Можно предположить, что этот книжный знак был создан одним из братьев Голяховских – Ростиславом. На эту мысль наводит дарственная надпись, обнаруженная на книге Семена Георгиевича Ивенского «Искусство книжного знака» (Л., 1966): «Добрейшему Александру Иллариевичу Германовичу на память о Ростиславе Голяховском 7.V.68 Симферополь».
Во время эвакуации в Дагестан вместе с А. И. Германовичем частично были вывезены его книги. Накануне войны в библиотеке ученого появилась книга А. С. Никулина «Историческая грамматика русского языка», изданная в Ленинграде в 1941 году. На книге сохранилась дарственная надпись автора: «А. И. Германовичу с чувством глубочайшего уважения. Автор. Май 1941». В годы войны работа продолжала служить делу просвещения. При исследовании фонда в книге была обнаружена каталожная карточка, на которой рукой Александра Илариевича была сделана следующая надпись: «Эта книга служила 1000 студентам в дни В. О. войны, когда трудно было достать учебник. Да и после войны она работала. Вот почему она так состарилась А. Г.».
В собрании А. И. Германовича выявлены книги с дарственными надписями Я. М. Лебедева, Р. Голяховского, И. А. Бодуэна де Куртенэ, Н. Г. Порфиридова, Е. М. Галкиной-Федорук, А. И. Анушкина. В библиотеке ученого присутствуют книги по всем основным гуманитарным дисциплинам. Самое большое количество книг составляет отдел «Языкознания» – четыреста двадцать четыре экземпляра. Среди авторефератов и научных трудов ХХ века встречаются раритетные издания XIX века. Так в библиотеке А. И. Германовича было обнаружено три части «Грамматики языка славянского по древнему наречию» (СПб, 1833–1834) Иозефа Добровского, чешского просветителя, которого еще при жизни называли «патриархом» славистики.
Список опубликованных работ А. И. Германовича
1. Междометие как часть речи // Русский язык в школе. 1941. № 2. С. 28–31.
2. Звукоподражания и звукоподражательные слова русского языка: [Извлечения из работы о междометиях русского языка] // Известия Крымского педагогического института. 1947. Т. 12. С. 187–218.
3. Богатство и величие русского языка: стенограмма лекции / Всесоюзное общество по распространению политических и научных знаний. Симферополь: Крымгиз, 1949. 70 с.
4. Глаголы типа «толк», «шасть» // Известия Крымского педагогического института. 1949 (1948). Т. 14. С. 25–54.
5. Опыт языкового анализа стихотворения Пушкина «Зимнее утро» // Известия Крымского педагогического института. 1949 (1948). Т. 14. С. 175–188.
6. Синтаксис междометий и их стилистическое значение // Известия Крымского педагогического института. 1949 (1948). Т. 14. С. 3–23.
7. Заметки о языке и стиле Н. В. Гоголя // Известия Крымского педагогического института. 1954. Т. 19. С. 115–234.
8. Из наблюдений над словарной работой в школе (Опыт крымских учителей) // Известия Крымского педагогического института. 1954. Т. 19. С. 331–357.
9. Слова клича и отгона животных в русском языке // Известия Крымского педагогического института. 1954. Т. 19. С. 207–328.
10. Байрон в оценке В. Г. Белинского // Известия Крымского педагогического института. 1957 (1956). Т. 23. С.175–200.
11. Заметки о морфологии междометии русского языка. Словообразование от междометий // Известия Крымского педагогического института. 1957. Т. 23. С. 333–352.
12. Междометие, интонация и жест // Известия Крымского педагогического института. 1957. Т. 28. С. 426–437.
13. Недооцененное пособие: [Об использовании грампластинок на уроках литературы] // Литература в школе. 1960. № 2. С. 60–65.
14. Литературно-драматические и музыкальные записи на уроках и вечерах // Литература в школе. 1962. № 2. С. 50–53.
15. Междометия и звукоподражательные слова в стиле М. Горького // Словоупотребление и стиль Горького: Сб. статей. Л., 1962. С. 104–119.
16. Об интонации междометий русского языка // Тезисы докладов межвузовской конференции «Синтаксис и интонация», 27–31 марта 1962 г. М., 1962. С. 30–32.
17. Глаголиця // Українська радянська енциклопедія. 1963. Т. 3. С 293–294.
18. Зеленш Дмитро Костянтинович // Українська радянська енциклопедія. 1963. Т. 5. С. 246.
19. Что дает магнитофон и грамзапись учителю русского языка и литературы в школе и вузе // Применение технических средств и программированного обучения в средней и высшей школе. Материалы 1-й всесоюзной, 2-й и 3-й Всерос. конф. М., 1963. Т. 2: Русский язык и литература. Иностранные языки. С. 199–205.
20. Что дает магнитофон учителю русского языка в школе и в вузе // Тезисы докладов итоговой научной конференции профессорско-преподавательского состава, 1962 г. Симферополь, 1963. С. 56–57.
21. Что дает магнитофон учителю русского языка в школе и в вузе // Межвузовская конференция по итогам научно-исследовательской работы за 1963 г.: Программа и тезисы докладов. Вологда, 1964. С. 124–125.
22. Интонация и вопросы изменения значения слова и его грамматической формы // Итоговая научная конференция профессорско-преподавательского состава Крымского педагогического института, 7–9 апреля 1964 г.: Тезисы докладов. Симферополь, 1964. С. 55–56.
23. Междометия в стиле М. Е. Салтыкова-Щедрина // Мовознавство і літературознавство. Київ, 1964. С. 144–154.
24. К вопросу об этимологии фразеологизмов // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе: Тезисы докладов межвузовской конференции, 30 мая – 2 июня 1965 г., г. Череповец–Вологда, 1965. С. 46–47.
25. Специальный семинарий по русскому языкознанию // Тезисы докладов итоговой научной конференции профессорско-преподавательского состава, 26–28 апреля, 1965 г. Симферополь, 1965. С. 83–85.
26. Интерьективация фразеологизмов // Ученые записки Московского областного педагогического института им. Н. К. Крупской. 1966. Т. 160: Русский язык. Вопросы русской фразеологии. Вып. 2. С. 307–320.
27. Специальный семинарий по русскому языкознанию // Методика преподавания русского языка и литературы. Киев, 1966. Вып. 2. С. 196–205.
28. Междометия русского языка: Пособие для учителя. Киев: Радянська школа, 1966. 172 с.
29. Звуковые жесты (Этюд о разговорной речи) // Вопросы теории и истории языка: Сб. статей, посвящ. памяти Б. А. Ларина. Л., 1969. С. 291–297.
30. К вопросу об интонации звукоподражательных слов // Ученые записки Московского государственного педагогического института им. В. И. Ленина. 1969. № 341: Вопросы филологии. С. 69–76.
31. Опыт анализа языка, стиля и поэтики стихотворения А. С. Пушкина «Зимняя дорога» // Русский язык в школе. 1970. № 3. С. 10–15.
32. Опыт проведения специального семинария по фонетике у студентов-заочников // Методика преподавания русского языка и литературы: Респ. науч.-метод, сб. Киев, 1971. Вып. 6. С. 158–161.
33. Книги – наше богатство // Пам’ятники України. 1972. № 3. С. 9-10.
34. «Узник» А. С. Пушкина в славянских переводах // Русский язык в его связях с украинским и другими славянскими языками: Тез. докл. и сообщ. Симферополь, 1973. С. 167–171.
35. Пословицы народные, собранные по алфавиту // Из истории русской фольклористики. Л., 1978. С. 3–63.
При подготовке материала использован биографический очерк из следующего издания: Сидоренко Е. Н. Александр Илариевич Германович (8 марта 1896 – 6 августа 1973): очерк жизни и научной деятельности / Крымский центр гуманитарных исследований. Симферополь: Крымский архив, 1996. 30 с. (Серия: «Ученые Крыма»; вып. 1). Также использован текст научной публикации: Калмыкова М. М. «В знак признательности от автора»: Из истории формирования книжного собрания Александра Илариевича Германовича // Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского. Филологические науки. Том 2 (68). № 4. 2016. С. 164–176.
Музей истории Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского выражает благодарность Петрову Александру Владимировичу за переданные документы и фотоснимки А. И. Германовича, составившие личный фонд профессора.